Анализ стихотворения М. Цветаевой “Имя твое – птица в руке”

Блок и Цветаева… В чем секрет Цветаевой? Что делает ее непохожей ни на кого и в то же время внутренне связывает с Блоком? Прежде всего неординарность личности боих поэтов, бунтарский дух, мятежность, небывалая энергия, подчеркнутая напряженность. Свобода от условностей современной жизни воплощались в особенностях стиля.

Эти черты отразились в стихах, посвященных Блоку. Любовные признания в них сочетаются с надгробным плачем, звучит предельно искренняя исповедь. Трагическое ощущение одиночества роднит Цветаеву с Блоком.

Для ее Блок – “два белых крыла”, ангел, Божий праведник. Блок – это то-то возвышенное, легкое, но почему-то ускользающее и невещественное. Цветаева славит имя Блока, любит, внемлет, молится ему.

Во всех стихах цикла, написанных с 1916 по 1921 г. мы чувствуем горечь утраты и надежду на воскрешение. Заглавным в цикле является стихотворение “Имя твое – птица в руке…”. Оно удивительно тем, что в нем, открывающем цикл, ни разу не произнесено имя Блока, но все равно мы безошибочно определяем, о ком идет речь.

Стихотворение состоит из 3 строф. В первой Цветаева воссоздает фонетический и даже графический образ слова “Блок”, каждая строчка значима в формировании образа Блока. “Имя твое – птица в руке” – в слове “блок” всего один слог, но мы чувствуем эту неуловимость мгновения. Вот она, птица, живая, теплая, но раскроешь ладони – улетит и нет ее. Вторит этому и строчка “одно единственное движенье губ”. Произнести слово – улетает оно, не вернуть. для Цветаевой важен аждый звук имени блока.

Когда произносим “л”, возникает образ чего-то легкого, холодного, голубого. Так появилась строка “имя твое – льдинка на языке”. Льдинка – это щекочущий холодок тайны, прикосновение к самым сокровенным глубинам души. Музыкальная палитра стихотворения чрезвычайно насыщена: здесь и звон бубенца, и щелканье курка, и топот копыт. Слово “блок” впитывает все звуки, все краски, так умело нанесенные на холст стиха художником.

Он и “мячик, пойманный на лету”, и “камень, кинутый в тихий пруд”. Так и хочется повторить слова Цветаевой из третьей строфы, напоминающие звук поцелуя. Блок Цветаевой – ее любовь, любовь духовная, неземная.

Цветаева пытается услышать в звучании имени поэта мир его снежной маски: “ключевой, ледяной, голубой” Символично и то, что последнее слово стихотворения – “глубок” – содержит все звуки имени поэта и рифмуется с ним, ведь он безмерен, как и его поэзия. Синтаксис стихотворения очень близок к синтаксису самого лока. Цветаева использует безглагольные синтаксические конструкции, что позволяет ей достичь особой экспрессии в передаче своих чувств. Предложения фиксируют настоящее время, но им свойственнен особый, вневременной характер.

Они подчеркивают бессмертие Блока. Это позволяет акцентировать внимание на главном для нее – ассоциативном ряде. Вот почему так велика напряженность, взволнованность поэта. Цветаева использует синтаксический параллелизм: построение синтаксических конструкций 1 и 3 строфы совпадают, что придает стихотворению композиционную завершенность и целостность. Анафора “имя твое” обращает наше внимание именно на ключевое слово и усиливает восхищение поэтом.

Даже тире у Цветаевой несет синтаксическую нагрузку – необходимо сделать паузу. Помогает Цветаевой и инверсия. Она делает строки особенно плавными: “.. в легком щелканье…”. Зрительный образ Блока помогают создать тропы: метафоры (“птица в руке”, “льдинка на языке”) – они выражают эмоциональное отношение к поэту; эпитеты (“нежная стужа недвижных век”); олицетворение (“назовет курок”), что делает образ Блока более живым, запоминающимся.

Повествование держится не столько сюжетом, сколько энергией монолога Цветаевой. Эту энергию дает стихотворению каждый его элемент.