Философские мотивы лирики А. А. Ахматовой

Трудным и сложным был путь Анны Андреевны Ахматовой. Самосознание Серебряного века, отраженное в ее творчестве, несло в себе ощущение катастрофизма, острое предчув-ствие утраты прежней целостности. Каждое десятилетие ощущалось как откат от прежней гармонии, от золотого века русской поэзии. Но, вместе с тем, приносило постижение но-вых глубинных связей со своей культурой, историей, вело к продолжению классического наследия русской литературы.

Одной из важнейших традиций ушедшего века была пророческая линия поэта, чрезвы-чайная значимость поэтического слова, откровения. Отсюда почти религиозное служение Истине, Абсолюту. В широком смысле слова поэт словно лишался своей собственной судьбы, становясь медиумом, соединяющим разные миры. На протяжении всего творческого пути Ахматова была поэтом, глубоко вбиравшим в себя судьбу своей страны.

Ее гражданственность не публицистична, она естественно присуща внутреннему облику лирической героини, той “персоне”, которая то сливается с лично-стью автора, то отдаляется от нее, подобно действующему лицу драмы. В динамично и необычайно напряженном мире души ахматовской героини сочетаются артистизм и на-блюдательность, суровая самоаналитичность, искренность и огромное обаяние непосред-ственности. В ряде стихотворений Ахматовой удалось передать “простонародное” чувство беды.

Масштабы обрушившихся несчастий столь значительны, что ее лирической героине жизнь немила, смерть манит ее возможностью забыть потрясения земных бед. Устрем-ленность к мирам иным в ахматовском поэтическом мире настолько велика, что, кажется, этот поэт ближе символистам, нежели к акмеистам. В стихах Ахматовой особенно пристальное внимание уделяется страданию.

Ее лирическая героиня не утратила веры в Бога, у нее нет греха сомнения в высшей сути бытия. Лириче-скую героиню отличает “философский” подход к пониманию бытия и своего предназна-чения. С ней почти всегда рядом присутствие Божьего лица или светлого лика посла неба – ангела. Показательно в этом отношении стихотворение “Помолись о нищей, о потерян-ной…” из сборника “Четки”. Ахматова запечатлела трагическую высоту духа своего поколения.

Голод, смерть, утраты, разбитая жизнь, разрушенный быт – все эти испытания не имеют власти над душой, чут-кой к божественно совершенным, благодатным началам жизни. Звездное небо, красота природы, чарующие запахи лета напоминают о том, что устранимо даже в страшные вре-мена предательств и голодной тоски. Способность расслышать вешнее дыхание жизни, созерцать в прозрачных июльских небесах – настоящая благодать и радость.

Величие эпохи подчеркнуто и в названии песни “Anno Domimi”, что означает “в год Бо-га”. Ахматовское “мы” представляет здесь поколение свидетелей военного коммунизма. Заметить, как “подходит чудесное к развалившимся грязным домам”, было дано далеко не всем, но желание чуда присутствует хотя бы тайно в душе каждого. Это расширяет ахма-товское “мы”, включая в них чуть ли не целое человечество:

И мнится мне, что уцелела Под эти небом я одна – За то, что первая хотела Испить смертельного вина. В поэзии Ахматовой собственная безысходность связана с общенациональной, с извеч-ным трагизмом русской земли, теряющей и растрачивающей жизненные силы с удручаю-щей щедростью. История России растворена во всем внешнем и внутреннем, во всем, что составляет жизнь и судьбу современности.

Простонародное, суровое, жестокое, заявленное уже в постоктябрьских стихотворениях, становится последовательным импульсом стиховой речи поэта, ее естеством. А. Ахматова жила и творила с ощущением трагизма, излома титанических плит времен, острой смены эпох. Пронизывающая ее поэзию идея духовной связи с родиной выражается в готовности по-жертвовать ради нее даже счастьем и близостью с самыми дорогими людьми (“Молитва”), что впоследствии так трагически сбылось в жизни Ахматовой. До библейских высот под-нимается она в описании матери, обреченной видеть крестные муки своего сына (“Рекви-ем”).

В неразрывности личной судьбы и судьбы народа и страны – истинное величие той любви к человеку и окружающему миру, которое звучит в стихах Анны Ахматовой (“А я молюсь не о себе одной…”). Таким образом, ее поэзия становится не только исповедью влюблен-ной женщины, это исповедь человека, живущего всеми бедами, болями и страстями своего времени и своей земли. Интимная лирика поэта не ограничена лишь изображением отношений влюбленных.

В ней всегда – неиссякаемый интерес к внутреннему миру человека. Могучие страсти, бу-шующие в сжатых до алмазной твердости ахматовских любовных миниатюрах, всегда изображались ею с величайшей психологической глубиной и философичностью. В своем творчестве А. А. Ахматова отстаивала свою позицию, суть которой в служении.

Это проявляется в любви, в общественном положении, в понимании исторического изло-ма: Не с теми я, что бросят землю На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю, Им песен я своих не дам.