Печорин – “тайна за семью печатями”?

Лермонтова называют ночным светилом русской литературы, и это не случайно. Во всех его произведениях ощущается какая-то лунная грусть – тяжелый отпечаток “эпохи безвременья”. Поэтому и герои Лермонтова основной чертой своего характера имеют трагическую отрешенность, отторженность от высшего мира.

В стихотворениях “Из-под таинственной, холодной полумаски”, “Выхожу один я на дорогу…” и других Лермонтов не наделяет своих героев какими-то определенными чертами, можно сказать, что они безлики и в чем-то автобиографичны. В романе ” Герой нашего времени“, в отличие от этих стихов, главный герой имеет свои привычки, и желания, и капризы. Печорина нельзя назвать и автобиографичным персонажем, ведь, как говорит сам Лермонтов, в нем собраны пороки всего поколения.

Но, несмотря на собирательность образа, отражающего трагедию целого общества, Печорин является “лишним” человеком, вставшим в ряд с такими яркими “отторженцами”, как Онегин, Раскольников и Ромашов.

Не случайно Лермонтов начинает свой Роман с предисловия. Он догадывался, какая последует реакция, ведь не готова еще была читающая публика того времени адекватно воспринять новую форму литературного произведения – роман психологический. Лермонтову вообще свойственна склонность к обращению более к такой стороне человеческого бытия, нежели к тому, что лежит на поверхности, поэтому он рассматривает своего героя как с точки зрения собирательности его образа, так и его неповторимости, индивидуальности.

Создать такой противоречивый образ было, естественно, нелегко; чтобы полнее раскрыть и показать читателю всю сложную мозаику души Печорина, Лермонтов использует и традиционные методы (оценка его другими героями и авторская критика), и нестандартные, даже новаторские (психологический портрет и самохарактеристика героя). Этой общей цели писатель подчиняет и сюжетную линию, и композицию романа: выстраивает главы не в хронологическом порядке, что позволяет и подойти к герою постепенно, и не упустить ни единого штриха в его образе.

Впервые Лермонтов знакомит нас со своим героем в главе ” Бэла“, где мы узнаем о трагической судьбе черкешенки, которая была обменена на коня и попала в руки к Печорину. Здесь автор и начинает понемногу приоткрывать завесу над этим человеком, о котором Максим Максимыч сказал: “Славный был малый, только немножко странен”. Этим скупым “странен” в устах ближайшего товарища Печорина Лермонтов показывает, насколько характер героя был сложен для понимания, поэтому писатель отказывается от его прямой характеристики, а предоставляет это нам, обращая самое пристальное внимание на поступки Печорина.

Автор столкнул его с самым верным испытанием – любовью. И его Печорин с легкостью преодолевает, раскрывая свою главную особенность – иммунитет к возвышенным чувствам. В этой любви Лермонтов впервые открывает двойственность своего героя, выразив ее в одной реплике: “Я отдам за нее (Бэлу) жизнь – только мне с нею скучно”. Детское неприятие скуки и зрелая готовность расстаться с жизнью ставит читателя в тупик. Но этого и добивается Лермонтов, для него важно, чтобы герой создавал двоякое впечатление: с одной стороны, поступок Печорина нельзя назвать ничем иным, как подлостью, с другой – его можно понять, ведь сердцу не прикажешь, тем более вольному сердцу.

После гибели Бэлы Максим Максимыч – духовный антипод Печорина – упрекает его в холодности. “Я умер бы от горя…” – говорит он. Лермонтов специально сталкивает этих людей, так как на фоне мягкого и доброго характера Максима Максимыча наиболее контрастно вырисовывается эгоцентрическая натура Печорина. Его выходками и словами, в которых сквозит пренебрежение к человеку, Лермонтов дразнит наше самолюбие, чтобы мы сумели правильно оценить и понять сущность героя, оказавшись в числе тех, кого он считает ниже себя.

Вторая глава – “Максим Максимыч” – имеет чрезвычайно важное значение в осмыслении образа главного героя, так как именно в ней автор поместил его психологический портрет, позволяя представить Печорина уже не как героя рассказанной истории, а как реального человека, и давая возможность сравнить ассоциации из первой главы с оригиналом. Впрочем, и здесь портрет несет какую-то раздвоенность: “Его глаза не смеялись, когда он смеялся. Это признак или злого нрава, или глубокой грусти”. Так что же все-таки таится в душе Печорина – злоба или грусть? И ответ на этот вопрос Лермонтов предлагает читателю дать самому, как бы увлекая в дальнейшее повествование.

Но остановимся на портрете: крепкое телосложение и женская нежность кожи, тяжелый взгляд и детская улыбка, явная выносливость и утомленность бальзаковской кокетки. Так Лермонтов еще раз указывает на сложность характера своего героя, давая нам понять, что образ Печорина нужно рассматривать с разных точек зрения, не акцентируя внимания только на душевной уязвимости героя или его эгоизме. Именно с такой позиции нужно воспринимать сцену встречи Печорина с Максимом Максимычем.

В их психологическом диалоге Лермонтов заложил материал для раскрытия и понимания характера героя, имеющий не меньшее значение, чем целая повесть “Бэла”.

Наиболее детально духовный мир своего героя Лермонтов изучает на страницах его дневника, помещая в него как философские рассуждения героя, так и самокритику, чем создает в русской литературе новый тип мыслителя-рационалиста, предшественника Базарова. “Журнал Печорина” – это исповедь страдающего вампира, который не может не пить кровь, иначе умрет. Вот так, чтобы не умереть со скуки и обогатить свои впечатления, он вступает в игру, невольными участниками которой становятся молодая княжна и приятель Печорина Грушницкий. В игре победитель (то есть Печорин) получает удовольствие, а проигравшие что-то теряют: княжна Мери – влюбленность, Грушницкий – жизнь. Теперь Лермонтов ясно дает понять суть натуры своего героя – он игрок, и ставки его велики: жизнь, честь, счастье.

Именно поэтому, как психологическое сопровождение поступков героя, автор мастерски рисует пейзаж, полный опасностей: горы, ущелье, бурные потоки; во всем этом тоже риск, азарт русской рулетки. Но куда тратит Печорин свои силы? В пустоту. И в этом Лермонтов видит главную трагедию не только своего героя, но и своего времени, и эта трагедия не выдуманная, не фарсовая.

Чтобы доказать это, Лермонтов дарит Печорину двойников – Грушницкого и Вернера. И в сравнении с ними – с офицериком, претендующим на роль рыцаря, и слабосильным доктором, который только и презирает людей, что от своего бессилия, – Печорин является действительно совершенством в своей трагедии. Его можно было бы назвать и несчастным, но Лермонтов, рисуя Печорина крайним эгоцентристом, отделяет его от истинно страдающих людей: Казбича, Бэлы, княжны Мери и Максима Максимыча.

Но все же полной картины в понимании героя писатель не дает. Даже определение Печорина как игрока или страдающего вампира не позволяет постичь его глубоко. Монолог-признание Печорина перед княжной позволяет читателю делать совершенно несовместимые выводы, изображая его в наших глазах либо злодеем, либо рыцарем. И то, каким предстанет он перед нами, зависит от нашего склада ума, мировоззрения. И это, безусловно, гениальный шаг, который сделал Лермонтов, позволив читателю наделять героя чертами, близкими своему собственному характеру.

Вот в чем кроется секрет неразгаданности его образа, актуальности романа и в наши дни. Ведь так и не получен единый ответ: кто он, Печорин, – несчастье или несчастный?

Силой своего таланта Лермонтов создал образ, который до сих пор остается “тайной за семью печатями”.