“Повести Белкина” А. С. Пушкина как единое произведение

“Повести Белкина” написаны Пушкиным осенью 1830 года в Болдине. Творческий подъем, который писатель обыкновенно чувствовал осенью, сказался в эту осень с особенной силой. В Болдине, по его собственным словам, он “писал, как давно уже не писал”.

Кроме целого ряда произведений, Пушкин написал прозой пять повестей, которые издал в 1831 году, озаглавив их: “Повести покойного Ивана Петровича Белкина”. Писатель хотел скрыть свое авторство, потому что это был первый его опыт в области бытовой прозы. В “Повестях Белкина” Пушкин расширил круг своих наблюдений. В “Гробовщике” он обрисовал нравы городского мещанства, в “Станционном смотрителе” впервые показал в лице Самсона Вырина униженного человека, мелкого чиновника, жалкая судьба которого вызывает жалость читателя. О “Повестях Белкина” можно сказать, как и обо всей пушкинской поэзии в целом, что они пробуждали в народе “чувства добрые” и содействовали этим общественному прогрессу.

Замечательно также в “Повестях Белкина” мастерство рассказа – экономного, быстрого, не задерживающегося на подробностях. Занимательность сюжета, тайны, которые раскрываются только к концу, неожиданные, но глубоко оправданные развязки – все это непрерывно поддерживает интерес читателей и делает повести в высшей степени увлекательными. Так, богатство социального содержания сочетается в пушкинских повестях с изяществом и стройностью формы. В первых двух повестях – “Выстреле” и особенно в “Метели” – изображаются романтические увлечения, свойственные дворянской молодежи. Главной темой “Выстрела” является вопрос о дуэли, которая была в начале 20-ых XІX века широко распространенной среди дворянства модой.

Участие в дуэлях считалось каким-то геройством, составляло стиль романтического поведения. Все это и отразилось в “Выстреле”, который основан на наблюдениях Пушкина в период его пребывания в ссылке в Кишиневе в начале 20-ых годов. Марья Гавриловна, героиня повести “Метель”, вся во власти “романтических” настроений, заимствованных из французских романов, на которых она воспитана. “Романтическое воображение” и толкнуло ее согласиться на бегство из родительского дома и на тайный брак с бедным армейским прапорщиком, за которого богатые родители не хотят выдавать ее замуж.

Это такая же “уездная барышня с французскою книжкою в руках”, как Татьяна в первых главах романа “Евгений Онегин”, но только без глубины и серьезности Татьяны, без ее самостоятельности, решительности, нравственной силы и той “русской души”, которая составляет главную прелесть Татьяны. Чувства Марьи Гавриловны довольно поверхностны. Неизвестно, насколько была серьезна ее любовь к Владимиру и не было ли это следствием увлечения французскими романами, на что есть иронический намек в повести: “Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и, следственно, была влюблена”.

Но есть одно, что вносит серьезную ноту в ироническую картину провинциального помещичьего быта: это война 1812-1814 годов, которая входит в действие повести. Здесь описывается общий патриотический восторг, охвативший всех русских людей, когда войска со славою возвращались из-за границы: “Время незабвенное! Время славы и восторга!

Как сильно билось русское сердце при слове Отечество! Как сладки были слезы свидания!” В повести “Гробовщик” мы вступаем из военного и помещичьего мира в среду мелких московских ремесленников и торговцев. В этом маленьком мирке интересуются только барышами.

Гробовщик Адриан ждет не дождется смерти купчихи Трюхиной на Разгуляе и беспокоится, что другие гробовщики, воспользовавшись его переселением с Басманной на Никитскую улицу, перехватят у него богатые похороны. К покойникам Адриан относится, как к заказчикам, потребителям его изделий. Его не интересует, какие это были люди при жизни. И даже во сне, когда они являются поздравить его с новосельем, герой различает их только с точки зрения прибыли или убытка от похорон.

Главная черта пушкинской прозы вообще и “Повестей Белкина” в частности – это сжатость и простота изложения, из которого не выкинешь ни единого слова, потому что каждое слово на месте и необходимо. Пушкин избегает всяких ненужных украшений. Всякая мелочь у него характерна – ведет к чему-то, связана со всем прочим. Так, например, простреленные стены в “бедной мазанке”, где живет Сильвио, говорят о суровости его нрава, о его времяпрепровождении, о тайной цели, к которой он стремится: “Стены его комнаты были все источены пулями, все в скважинах, как соты пчелиные”.

И затем при описании отъезда Сильвио, когда наступает момент осуществления того, к чему он готовился целые годы: “Все его добро было уже уложено; оставались одни голые, простреленные стены”. Пушкин никогда не вдается в подробные объяснения поступков своих героев, но он всегда угадывает своим гениальным художественным чутьем, как должен поступить такой-то человек в силу своих индивидуальных качеств, социальных навыков и других причин. И угадывает безошибочно, так что мы без всяких объяснений, сразу чувствуем живую правду, видим живых людей со всеми их противоречиями. “Повести Белкина” были поворотным пунктом в истории русской художественной прозы. За ними последовали другие прозаические произведения Пушкина: “Дубровский”, “Пиковая дама”, “Капитанская дочка”, в которых еще правдивее, еще шире и глубже отражалась русская жизнь.

Как в поэзии, так и в прозе Пушкин явился новатором. От него идет все дальнейшее развитие русской художественной прозы, достигшей в XІX веке небывалого идейного и художественного расцвета.