Пушкин – свой для всех эпох

Все в мире покроется пылью забвенья, Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья: Лишь дело героя да речь мудреца

Проходят столетья, не зная конца. Фирдоуси

Поэзия Пушкина и сам его образ – это пульсирующая ежеминутно жизнь. Для нас Пушкин никогда не будет застывшим классиком. Все потому, что более полутора веков назад поэт писал о том, что сегодня воспринимается как очень личное, твое, жизненно важное, современное.

Читаешь любовную лирику Пушкина, и теряется ощущение времени, кажется, что все это о нас. Разве не о моей влюбленности эти строки: “Вы улыбнетесь – мне отрада, вы отвернетесь – мне тоска…”? Или эта узнаваемая “по всем приметам болезнь любви в душе моей”:

Без вас мне скучно – я зеваю;При вас мне грустно – я терплю;И, мочи нет, сказать желаю, Мой ангел, как я вас люблю!

Или эта мольба влюбленного поэта: “Алина! Сжальтесь надо мною. Не смею требовать любви!” Все это находит отклик в наших сердцах.

Мы, конечно, вслух так не говорим, но чувства у нас такие же. В этих и других строчках о любви, написанных великим поэтом, читатели во все времена будут узнавать свое, сокровенное.

Мы не перестаем удивляться: как поэт, живший в первой половине XIX века, мог знать, о чем мы будет думать в начале XXI века? В его поэзии мы узнаем свои проблемы, свои радости и свои горести.

Это удивление и узнавание ведет нас к душевной связи между нами и Пушкиным.

Сейчас много говорят и пишут о потере нравственных идеалов, об отсутствии духовности. Мне кажется, что Пушкин на примере декабристов прекрасно сумел показать не только гражданский, но и нравственный подвиг человека. Если политические понятия о “рабстве падшем” и об “обломках самовластья” воспринимаются нами как исторические факты, то “дум высокое стремленье” – как главный результат жизни и подвига декабристов.

Именно благодаря этому они были лучшими людьми своего времени и остаются такими же сегодня. “Дум высокое стремленье” – это тот идеал, к которому “не зарастет народная тропа”. Она через прошлое ведет к будущему. Идеалов в современную эпоху так не хватает!

Свой Пушкин для молодых еще и потому, что он приветствовал “племя младое, незнакомое”. В стихотворении “Вновь я посетил…” поэт обращается к “младой роще”, которая разрослась за время его отсутствия, к “зеленой семье” и надеется, что когда-нибудь, проходя границу “владений дедовских”, его внук вспомнит о нем. Так уж заведено, что мы живем в тех, кто вспоминает нас, и в том, что о нас вспоминают.

Через год после “Вновь я посетил…” Пушкин создает “Памятник” – стихотворение о бессмертии уже не просто человека, а поэта. Оба стихотворения объединяет мысль: “весь я не умру”. Но в “Памятнике” масштабы расширены так, что они охватывают и нас с вами.

Не “мой внук” – а “гордый внук славян”, не “владения дедовские” – а “по всей Руси великой” и даже “в подлунном мире”, не “дорога, изрытая дождями” – “народная тропа”.

Пушкин верил, что его поэзии суждена долгая жизнь. Наверное, он, пронизывая поэтической интуицией время, знал, что станет своим в каждой грядущей эпохе. Своим и пока непревзойденным. Хотя бы потому, что еще никто не создал строки выше, чище и поэтичней, чем эти:

Исполнились мои желания. ТворецТебя мне ниспослал, тебя, моя Мадона, Чистейшей прелести чистейший образец.