Русская поэзия 1960-х – 1980-х годов

Русская поэзия двух последних десятилетий необычайно многообразна по темам, жанрам, стилевым направлениям. 1970-е годы – время расцвета тех поэтов, которые заявили о себе на волне хрущевской оттепели: Е. Евтушенко, Р. Рождественского, А. Вознесенского, Б. Ахмадулиной, Р. Казаковой. Этот период плодотворен для поэтов старшего поколения, прошедших войну, – Д. Самойлова, Ю. Левитанского, Б. Окуджавы, Я. Смелякова, Л. Мартынова.

В конце 1960-х – начале 1970-х годов очень бурно заявило о себе лирико-публицистическое направление. Поэты этого направления – Е. Евтушенко, Р. Рождественский, отчасти А. Вознесенский, Я. Смеляков – обращались к актуальным проблемам современности, к событиям политической жизни, откликались на все, происходящее в стране и за ее пределами. Их поэзия отличалась гражданской направленностью (“Гражданственность”, “Интимная лирика” Е. Евтушенко, “Ностальгия по настоящему”, “Порнография духа” А. Вознесенского, “Подкупленный”, “Кому принадлежу” Р. Рождественского и др.). О высоком предназначении человека говорится в поэме Е. Евтушенко “Братская ГЭС”:

Нет чище и возвышенней судьбы – всю жизнь отдать, не думая о славе, Чтоб на земле все люди были вправе себе самим сказать: “Мы не рабы”.

Поэты лирико-публицистического направления обращались к современникам напрямую. Они охватывали разные стороны жизни, ставили вопросы нравственной чистоты и совести, морального суда как высшей инстанции. Они стремились постигнуть историю и современность, проникнуть в суть тенденций общественного развития.

История России как подготовка ее ко дню настоящему, пропущенная через иногда ироническое, иногда даже условно-фантастическое восприятие, становится темой стихов Д. Самойлова (“Ночной гость”, “Пестель”, “Поэт и Анна”, “Конец Пугачева”, “Иван Грозный”), “Историческая” поэзия Д. Самойлова обращена к постижению психологического и нравственного состояния современного общества. Особое значение в поэзии Д. Самойлова имеет тема памяти – о войне (“Сороковые, роковые…”, “Перебирая наши даты”), о юности (“Память”, “Весь лес листвою переполнен…”). В творчестве Д. Самойлова гражданственное и личное смыкаются, публицистическое пронизывается тонким лирическим чувством.

Лирико-философское направление связано с обращением к “вечным” вопросам добра и зла, жизни и смерти, смысла и ценности человеческой жизни. Важной проблемой философской лирики является проблема творчества, назначения и природы искусства.

Среди поэтов этого направления особенно выделяется глубиной, интеллектуальностью, свободой мысли творчество поэтов старшего поколения – Л. Мартынова, А. Тарковского, Е. Винокурова.

Л. Мартынов воспринимает человека как часть природы, призванную созидать, творить (“Царь природы”, “Внутренний мир”). Мир представляет собой единство; в каждой его частице, в каждой капле отражено вечное и всеобщее. Именно таков смысл стихотворений “Таится смысл во всем”, “Все обрело первичный вес”. Поэт стремится понять истоки, силу и смысл искусства.

Он обращается к загадке необыкновенных гениальных творцов – Босха, П. Брейгеля. Путь поэзии Л. Мартынов видит в простоте, умении сложную многомерность мира передать через особую “дерзость простоты” (“Описание событий в романах и других произведениях”):

Чтоб творчество, полное внутренней мощиИ многообразное, как никогда, Дерзало бы стать по возможности проще, Как – попросту – солнце, Как просто звезда!

Искусство, по мысли Л. Мартынова, подобно космическим стихийным силам. Но оно должно быть естественным, обращенным к человеку. Об этом стихи “Поэзия”, “Источники”, “Изобразительные средства”.

Поэзия А. Тарковского тоже пронизана философскими раздумьями о вечных проблемах бытия. Но они более субъективны, лиричны, чем у Л. Мартынова. А. Тарковский более чуток к противоречиям времени, к нарастающему трагизму его (“К стихам”, “Словарь”), В поэзии А. Тарковского постоянна совестная, покаянная нота: “В четверть шума я слышал, в полсвета я видел”.

Поэт чувствует себя связующим звеном между культурой прошлого и культурой современности. Цель искусства он видит в достижении гармонии и чистоты. Особые отношения складываются в лирике А. Тарковского между поэтом и миром.

Между человеком и мирозданием существует таинственная связь. Человек, по А. Тарковскому, – центральная фигура пространства и времени:

Я человек, я посредине мира, За мною мириады инфузорий, Передо мною мириады звезд. Я между ними лег во весь свой рост – Два берега связующее море, Два космоса соединивший мост.

Сфера чувств, интимные переживания образуют основу лирической поэзии. Поэты-лирики стремятся проникнуть во внутренний мир человека, понять малейшие движения его души.

Нет ни одного поэта, которого не волновала бы тема любви, а переживания, связанные с ней, не становились бы предметом поэтизации.

В 1960-е годы как никогда в советской поэзии стало развиваться лирико-романтическое направление. Б. Окуджава, Н. Матвеева, Ю. Левитанский, Ю. Мориц поэтизировали духовную красоту человека, усматривая ее не в служении социальным идеалам, а в общечеловеческих понятиях личной чести и достоинства, дружбы, мужской смелости и отваги, женской чистоты, красоты. Женщина в произведениях романтического направления предстает как объект поклонения, преклонения и любви, как божество, Ваше Величество, а не как терпеливая вечная труженица.

Роман (бессмертное произведение)тики в своих стихах выразили тайную тоску идеологизированного советского человека по чему-то вечному, нетленному, что славилось и возносилось во все века. Интимная, камерная интонация их лирики затрагивала самые потаенные струны души, вызывала сопереживание.

Лирика Б. Окуджавы пронизана всеохватывающей нежностью, чистотой (“Грузинская песня”, “Давайте восклицать”, “Синий троллейбус”). Война, память о ней, о солдатской дружбе, о высоких порывах военного поколения, горечь утрат – один круг поэтических мотивов Б. Окуджавы. В стихах поэт передает ощущение своего поколения – московских интеллигентных мальчиков, которые из оптимистических мечтаний были брошены в страшную воронку войны.

Стихи “До свидания, мальчики”, “Мы за ценой не постоим”, “Бери шинель” стали драматическими песнями, отразившими духовную жизнь сверстников поэта.

Другой мотив поэзии Окуджавы – надежда. Это магическое слово, обретающее собственную, почти материализованную жизнь. Не оставляет лирического героя “надежды маленький оркестрик”, поддерживает его в самые суровые дни (“Опустите, пожалуйста, синие шторы”, “Я вновь повстречался с надеждой”).

Особое место в творчестве Окуджавы занимает женщина. Его герой – рыцарь, для которого женщина – Прекрасная дама. Любовь, даже отвергнутая, всегда высока, одухотворена. Не плотская страсть владеет героем, а возвышенное, в чем-то даже не земное, а божественное чувство.

Радость любви смешивается с нежной грустью, все кажется хрупким, преходящим, требующим бережного отношения (“Ваше Величество женщина”, “Слава женщине моей”, “Заезжий музыкант”, “Прощание с новогодней елкой”).

Несколько иного рода романтическая поэзия Н. Матвеевой. Она видит чудесное, необыкновенное в обычных вещах, в обыденных явлениях, в природе. Поэтесса поворачивает знакомое таким образом, что оно начинает светиться новым светом, обретает новую жизнь:

Как девушка над рукодельемИ как чепец ее склоненный, Так ландыш выглядит отдельнымИ замкнутым в семье зеленой.

Поэтов-романтиков всегда влечет то, чего не хватает в жизни, о чем, может быть, не осознавая, томятся многие чуткие души. Многие поэты 1960-х – начала 80-х годов испытывали ностальгию по уходящей деревенской жизни, по ее естественности и простоте. Они поэтизировали несуетное деревенское бытие, стойкую нравственность сельских жителей. В поисках адекватных форм отражения “уходящей натуры” А. Яшин, С. Викулов, Н. Рубцов, Н. Тряпкин обращались к устному народному творчеству. Народно-поэтическое направление передавало духовную красоту народного характера, запечатлевало “самую жгучую, самую смертную связь” поэтов со своей “малой” родиной, “с каждой избою и тучею”.

Трепетная, нежная любовь к деревне пронизывает стихи Н. Рубцова, поэта необыкновенной душевной чуткости и чистоты. Он очень точно передал ощущение современника, выросшего в деревне, но оказавшегося в плену города:

…Но хочется как-то сразуЖить в городе и в селе. Ах, город село таранит! Ах, что-то пойдет на слом!

Меня все терзают граниМежду городом и селом.

Грусть о детстве, об изменяющейся деревне и человеке, теряющем неизбежно что-то сокровенное в новой жизни, окрашивает поэзию Н. Рубцова:

И эту грусть, и святость прежних летЯ так любил во мгле родного края, Что я хотел упасть и умеретьИ обнимать ромашки, умирая.

Стремление сохранить подлинные нравственные ценности, духовные богатства русского народа свойственно не только Н. Рубцову, но и другим поэтам народно-поэтического направления.