|  | 

Сатирические образы в романе Булгакова “Мастер и Маргарита”

Человеческая судьба и сам исторический процесс определяют непрерывный поиск истины, следования высоким идеалам добра и красоты. Их постижение не возможно без терпения, мужества, любви и духовного созидания. Путь духовного совершенствования человечества – это бесконечное восхождение к истине, движение вперед через сомнение, отрицание отжившего, догматического.

Роман М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита” говорит об ответственности человека за все добро и зло, которые совершаются на земле, за собственных выбор жизненных путей, ведущих или к истине и свободе, или к рабству, предательству и бесчеловечности. Он повествует о всепобеждающей силе любви и творчества, возносящейся к высотам истинной человечности. В “стране победившего социализма” люди, стоящие у власти, делают все, чтобы художник, ученый, мыслитель, инженер – каждый по-своему – перестали чувствовать себя мастерами своего дела. Мешают им видеть смысл и значение своего творчества, сознавать себя исполнителями собственной миссии в обществе, а не какого-то запланированного свыше “социального заказа” Мастеру не места в этом мире – ни как писателю, ни как мыслителю, ни как человеку, в то время как МАССОЛИТ и ресторан “Дом Грибоедова” переполнены людьми, именующими себя писателями, их женами и иными, еще менее причастными к литературе лицами.

Особый сатирический пласт романа связан как раз с изображением “серой толпы”, кружащейся бесовским хороводом в МАССОЛИТе. Перед нами образы – маски. Как и герои “Мертвых душ”, – это люди, человеческая суть которых в основном сводиться к какой-нибудь одной “страстишке”. Они настолько похожи, что достаточно одного – двух штрихов, что бы отметить их “индивидуальное”.

Литераторов МАССОЛИТа отличает немногое: один пишет стихи, другой – прозу, один “молодой в стрижке боксом”, другой “пожилой с бородой”. Всех их объединяет не призвание писателя, а обладание заветным членским билетом МАССОЛИТа, “коричневым, пахнущим дорогой кожей, с золотой широкой каймой”. “Творческий союз ” МАССОЛИТ – своеобразная модель общества. Творческий процесс там развивается по “плану”: хочешь написать рассказ или новеллу – получай “полнообъемный творческий отпуск” на две недели; хочешь написать роман или трилогию – бери такой же отпуск, но “до одного года”.

Можно взять и “однодневную творческую путевку”, видимо, за этот срок можно написать четверостишие или фельетон в газету. Определенны и лучшие “творческие места”: Ялта, Суук-Су, Боровое. Но в эту дверь – очередь, “не чрезмерная, человек в полтораста”. Будучи членом этой ассоциации, можно решить не только “творческие проблемы, но и квартирные, и дачные, и продовольственные “. Чем выше, нет, не талант, а административный пост, тем быстрее и удачнее решаются все проблемы.

Даже в самой аббревиатуре “МАССОЛИТ” есть что угодно, но не родство с литературой. Из трех тысяч ста одиннадцати членов на страницы романа попадают от силы десятка два. Среди них поэты – Рюхин и Бездомный, критики Латунский и Лаврович, гонители Мастера.

Но ни один из них не занят литературой, да и вообще неизвестно, занимается ли каким-либо творчеством. “Флибустьер” Арчибальд Арчибальдович, беллетрист Петраков – Суховей, некие Амвросий и Фока известны как завсегдатом грибоедовского ресторана, который славится на всю Москву “качеством своей провизии”, но и отпускает ее массолитовцам “по самой сходной, отнюдь не обременительной цене”. Другие же заседают в Правлении.

Вот, например, “тайная вечеря” двенадцати апостолов МАССОЛИТа в ожидании своего вождя и учителя Берлиоза. Все двенадцать как на подбор: беллетрист Бескудников, поэт Двубратский, московская сирота Настасья Лукинишка Непременова, пишущая морские рассказы под псевдонимом “Штурман Жорж”, автор популярных скетчей Загривов, новеллист Иероним Поприхин, критик Абабков, сценарист Глухарев, просто Денискин и Квант. Они страдают от духоты : “ни одна свежая струя не проникала в открытые окна”. Кроме того, всем досаждала своими соблазнительными запахами ресторанная кухня, и “всем хотелось пить, все нервничали и сердились”.

Заняты они тем, что распределяют в своем воображении писательские дачи в литературном поселке Перелыгино и обсуждают, кому они могут достаться. Всем ясно, что достанутся дачи “наиболее талантливым”, то есть “генералам”. По этому поводу “назревает что-то вроде бунта”.Дележка материальных благ и привилегии, а также “здоровая и вкусная пища” по дешевке – вот и все, чем заняты умы и сердца “инженеров человеческих душ”, наводнивших “Грибоедов” на двух этажах – первом, ресторанном, и втором, кабинетном. Невежественный пролетарский поэт – массолитовец Иван Бездомный по своей дремучести и написал заказанную ему антирелигиозную поэму.

Бездомному – поэту Мастер говорит: “Ну, вы, конечно, человек девственный, ведь я не ошибаюсь, вы человек невежественный”. “Неузнаваемый Иван” легко соглашается: “Бесспорно”. Встреча с вечностью совершенно перерождает незадачливого поэта. После просьбы Мастера “не писать больше ” стихов Иван торжественно обещает и клянется в этом. Он расстается со своей литературной профессией с чувством нескрываемого облегчения, даже освобождения. “Хороши ваши стихи?”- спрашивает его Мастер. “Чудовищны!” – вдруг смело и откровенно произнес Иван.

В глубине души массолитовцы сознают, что никакие они не поэты и не писатели. Вот поэт Рюхин, “Сашка – бездарность”. Бездомный дает характеристику “брату по перу”: он и “первый среди идиотов”, и “балбес”, и “типичный кулачок по своей психологии”, “притом кулачок, тщательно маскирующийся под пролетария”, а “вы загляните к нему внутрь – что он там думает, вы ахнете!”

После “посещения дома скорби” Рюхиным овладевает тяжкое горе. “И горе не в том, что слова, брошенные Бездомным в лицо ему, обидные, а в том, что в них заключается правда “. “Отравленный взрывом неврастении”, пролет поэт переносит часть своего озлобленного и унылого настроения на окружающий мир. В поле его зрения случайно попадает памятник Пушкину, и уже Пушкин становится объектом зависти и брюзжания. Председатель МАССОЛИТа, редактор толстого художественного журнала – Михаил Александрович Берлиоз – человек “начитанный” и “очень хитрый”. Берлиозу, с его “громким ” именем, положением, умом, познанием, многое дано, но он сознательно подлаживается под уровень презираемых им поэтов – рабочих. В одной связке с Берлиозом оказываются критики Латунский и Лаврович.

Это литературные чиновники высокого ранга, “генералы” – так называют их в “Грибоедове” подчиненные и тайные завистники. Лаврович – “один в шести (имеются в виду комнаты на даче), и столовая дубами обшита”. Чтобы получить такую дачу, ее надо выслужить, то есть писать не то, что хочешь, а то, что положено, что велят. Пять окон на восьмом этаже дома Драмлита принадлежат Латунскому. Этим критикам уже “уплачено”.

Вот почему “что-то на редкость фальшивое и неуверенное чувствовалось буквально в каждой строчке этих статей, несмотря на их грозный и уверенный тон”. “Авторы этих статей – замечает Мастер,- говорят не то, что они хотят сказать, и их ярость вызывается именно этим”. И многоученый Берлиоз, и Лаврович, и Латунский, и им подобные не только не препятствуют агрессивному невежеству, а напротив, всемерно ему потакают, искусно, всемерно ему потакают, искусно его используют и направляют. Эти люди, облеченные властью в литературном и журналистском мире, но обделенные нравственностью, циничные и прагматичные, равнодушные ко всему, кроме своей карьеры и приносимых ею дивидендов. Они сознательно служат порочной, преступной идее, подлинный смысл которой они хорошо понимают.

Но это только кажется, что берлиозы управляют “жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле”.Посол вечности Воланд объясняет самонадеянному Берлиозу и его юному сподвижнику Бездомному : “Для того, чтобы управлять, нужно, как – никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь срок, лет скажем, в тысячу”.Автор не скрывает своего торжества: новоявленных “чародеев” и “магов”, управляющих общественной и культурной жизнью по своему усмотрению, по своим далеко идущим планам, кажущихся со стороны всесильными и бессмертными, неуязвимыми и неостановимыми, поджидает “адова пасть”, от которой нет спасения. Все они, злодеи великие и маленькие, негодяи большого калибра и мелкие жулики, сами того не ведая, уже стоят перед судом истории, судом человеческой природы, совести – и обречены. Всех, всех до одного берлиозов, кичащихся своей дьявольской властью и могуществом, поглотит “стихия черной магии”, развязанная ими самими.

Воланд, это воплощение непрерывно длящейся вечности, нерасторжимой взаимосвязи эпох, тысячелетий, торжественно провозглашает, обращаясь не только к мертвому Берлиозу, но и к сотням, тысячам берлиозов живых, власть имущих: “Вы уходите в небытие, а мне радостно бывает из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие”. Миру формализма, бездушной бюрократии, корысти, безнравственных дельцов и карьеристов противостоит у Булгакова мир вечных человеческих ценностей : историческая правда, творческий поиск, совесть. И, прежде всего – любовь.

1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (2 votes, average: 2.50 out of 5)

Твір на тему: Сатирические образы в романе Булгакова “Мастер и Маргарита”




Сатирические образы в романе Булгакова “Мастер и Маргарита”
Copyright © Школьные сочинения 2019. All Rights Reserved.
Обратная связь: Email