Стихотворение Б. Л. Пастернака “Гамлет” (восприятие, истолкование, оценка)

Бориса Леонидовича Пастернака поистине можно назвать настоящим художником слова и звука. Всесторонне одаренный, он с детства занимался музыкой, после гимназии поступил и закончил философское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Безусловно, такая разносторонняя развитость не могла не отразиться на его творчестве. Самому Пастернаку довелось жить в трудное, ломающее людей и государство время.

Но поэт не участвовал ни в одной из войн из-за детской травмы. Поэтому он невольно становился сторонним наблюдателем и осмыслителем происходящих в стране перемен. Так родилось множество произведений Пастернака.

Так появился на свет замечательный роман “Доктор Живаго”. Это произведение примечательно не только своей идеей, глубоким философским наполнением, но и способом, который использовал Пастернак для полного раскрытия характера своего героя. Роман снабжен еще и “Стихотворениями Юрия Живаго”, благодаря которым мы можем лучше понять тонкую душу героя, увидеть его скрытые переживания. “Гамлет” – произведение, открывающее собой “Стихотворения Юрия Живаго”, семнадцатую часть знаменитого романа.

Заглавие указывает читателю на образ шекспировского героя. Известно, что Гамлету ценой жизни пришлось выполнить свой тяжелый долг – отомстить за отца. Но ведь Гамлет – это еще и роль в пьесе.

Первая строка стихотворения говорит нам о том, что повествование ведется от лица актера, играющего эту роль. Ему выход на сцену необходим еще и потому, что только так он может уловить в шуме жизни отголоски прошлого: Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку. В начальных строчках второго четверостишия явно чувствуется одиночество лирического героя, его противостояние залу:

На меня наставлен сумрак ночи Тысячью биноклей на оси. Зрители здесь – бездушная масса, сумрак ночи. В этих двух строчках сильно ощущается образ холодного любопытства толпы. В этих зрителях герой не найдет сочувствия, понимания.

Они с жестоким вниманием будут наблюдать за действиями, разворачивающимися на сцене театра или жизни. Зрительный зал становится полным тревоги и угрозы, не зря автор сравнивает его с “сумраком ночи”. Заканчивается это четверостишие почти дословной передачей слов Иисуса Христа. Это была его мольба Богу-Отцу в ночь перед предательством Иуды и дальнейшими страданиями. И вот лирический герой молит о том же самом:

Если только можно, Авва Отче, Чашу эту мимо пронеси. Видимо, режиссером этого спектакля является Бог, а в образе актера проявляются черты Иисуса Христа. Лирический герой согласен сыграть эту, уготованную историей и культурой, роль. Он любит этот “упрямый” замысел:

Я люблю твой замысел упрямый. И играть согласен эту роль. Но сейчас идет другая драма, И на этот раз меня уволь. Мы видим, что в этот раз на сцене разворачивается еще невиданная человечеством драма.

Роль в ней смертельно опасна. Видимо, это драма самой жизни. Важно заметить, что в поэзии Пастернака понятия “поэт” и “актер” часто схожи, синонимичны. Поэтому актера, играющего роль Гамлета, мы можем соотнести с поэтом, чей жизненный путь также тяжек и трагичен.

Последнее четверостишие насквозь пронизано ощущением неотвратимости судьбы: Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути. Я один, все тонет в фарисействе.

Жизнь прожить – не поле перейти. Распорядок действий продуман уже давно. Он неотвратим, потому что находится во власти высшей силы и мудрости.

Жить, играть и творить надо все равно, хотя трагический конец пути уже недалек. Весь мир потоплен в фарисействе, то есть в лицемерии и ханжестве. Лирический герой очень сильно ощущает свое одиночество, ведь его судьба – противостоять толпе.

Последняя строка стихотворения повторяет известную поговорку. С ее помощью лирический герой обретает черты обычного земного человека. Это стихотворение очень сложно по смыслу, несмотря на то, что написано достаточно простым размером: пятистопным хореем. В произведении Пастернак создал сложный ряд лирических образов.

Ведь лирическое “я” стихотворения – это и актер, играющий Гамлета, и поэт, обладающий чертами святого страдальца Христа. Сюда можно с легкостью причислить и Юрия Живаго – не только врача, но и философа, и поэта. И, конечно же, в этом стихотворении виден сам Борис Леонидович Пастернак с его сложной и трагической судьбой.