“Существует только человек…” (По пьесе М. Горького “На дне”.)

Пьеса М. Горького “На дне” была написана в 1902 году для труппы Московского Художественного общедоступного театра. Горький долгое время не мог подобрать для нее точного названия. Первоначально пьеса называлась “Ночлежка”, затем “Без солнца” и, наконец, “На дне”. В этом названии заложен огромный смысл.

Люди, которые попали на “дно”, уже никогда не поднимутся к свету, к новой жизни. Тема униженных и оскорбленных не нова в русской литературе. Вспомним героев Достоевского, которым тоже “уже некуда больше идти”.

Много сходных черт можно найти у этих героев: это тот же мир пьяниц, воров, проституток и сутенеров. Только он еще более страшно и реалистично показан Горьким. В пьесе “На дне” зрители впервые увидели незнакомый им мир отверженных. Такой суровой, беспощадной правды о жизни социальных низов, об их беспросветной участи мировая драматургия еще не знала. Под сводами костылевской ночлежки оказались люди самого различного характера и социального положения.

Каждый из них наделен своими индивидуальными чертами. Здесь и рабочий Клещ, мечтающий о честном труде, и Пепел, жаждущий правильной жизни, и Актер, весь поглощенный воспоминаниями о своей былой славе, и Настя, страстно рвущаяся к большой, настоящей любви. Все они достойны лучшей участи. Тем трагичнее их положение сейчас. Люди, живущие в этом подвале, похожем на пещеру, – трагические жертвы уродливых и жестоких порядков, при которых человек перестает быть человеком и обречен влачить жалкое существование.

Горький не дает подробного изложения биографий героев пьесы, но и те немногие черты, которые он воспроизводит, прекрасно раскрывают замысел автора. В немногих словах рисуется трагизм жизненной судьбы Анны. “Не помню, когда я сыта была, – говорит она. – Над каждым куском хлеба тряслась… Всю жизнь мою дрожала…

Мучилась… как бы больше другого не съесть… Всю жизнь в отрепьях ходила… всю мою несчастную жизнь…” Рабочий Клещ говорит о безысходной своей доле: “Работы нет… силы нет… Вот – правда! Пристанища, пристанища нету! Издыхать надо..

Вот правда!” Обитатели “дна” выброшены из жизни в силу условий, царящих в обществе. Человек предоставлен самому себе.

Если он споткнулся, выбился из колеи, ему грозит “дно”, неминуемая нравственная, а нередко и физическая гибель. Погибает Анна, кончает с собой Актер, да и остальные измотаны, изуродованы жизнью до последней степени. И даже здесь, в этом страшном мире отверженных, продолжают действовать волчьи законы “дна”. Вызывает отвращение фигура содержателя ночлежки Костылева, одного из “хозяев жизни”, который готов даже из своих несчастных и обездоленных постояльцев выжать последнюю копейку.

Столь же отвратительна и его безнравственная жена Василиса. Страшная участь обитателей ночлежки становится особенно очевидной, если сопоставить ее с тем, к чему призван человек. Под темными и угрюмыми сводами ночлежного дома, среди жалких и искалеченных, несчастных и бездомных бродяг звучат торжественным гимном слова о человеке, о его призвании, о его силе и его красоте: “Человек – вот правда! Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга!

Человек! Это великолепно! Это звучит гордо!” Гордые слова о том, каким должен быть и каким может быть человек, еще резче оттеняют ту картину действительного положения людей, которую рисует писатель.

И этот контраст приобретает особый смысл… Пламенный монолог Сатина о человеке звучит несколько неестественно в атмосфере непроглядной тьмы, особенно после того, как ушел Лука, повесился Актер, посажен в тюрьму Васька Пепел. Эту неестественность чувствовал сам писатель и объяснял ее тем, что в пьесе должен быть резонер (выразитель мыслей автора), но героев, которых изобразил автор, трудно назвать выразителями чьих-либо идей вообще.

Поэтому и вкладывает свои мысли Горький в уста Сатина, самого свободолюбивого и справедливого персонажа.