Тема любви и дружбы в произведениях Лермонтова

Тема любви и дружбы особенно волновала поэта в ранней юности. Как и большинство его произведений начала 30-х годов, любовная лирика несет в себе биографические черты. Многие стихотворения посвящены Н. Ивановой (“Я недостоин, может быть…”, “Н. Ф. Ивановой”, “Всевышний произнес свой приговор”), В. Лопухиной, Е. Сушковой и другим женщинам, с которыми поэт встречался в юности.

Его любовные чувства переплетаются с рассуждениями о своей судьбе, своем призвании, о жизни вообще. В стихотворении “Я не унижусь пред тобою…”, упрекнув любимую девушку в легкомыслии, в непостоянстве чувств, поэт не без гордости говорит о своем призвании:

Как знать, быть может, те мгновенья, Что протекли у ног твоих, Я отнимал у вдохновенья! А чем ты заменила их? Быть может, мыслию небеснойИ силой духа убежден, Я дал бы миру дар чудесный, А мне за то – бессмертье он?

Юношеские любовные стихотворения отмечены трагической тональностью. Любовь приносит больше огорчений, нежели светлой радости:

Мне тягостно твое владычество порой;Твоей улыбкою, волшебными глазамиПорабощен мой дух и скован, как цепями. “Сонет”, (1832 )

Хотя стихотворения адресованы в большинстве своем конкретным лицам, неповторимые черты адресатов обозначены очень слабо.

Молодой Лермонтов часто сравнивает любимую женщину с ангелом, с мадоннами Рафаэля, лишая ее черт реального земного человека:

Иль женщин уважать возможно, Когда мне ангел изменил? “Я не унижусь пред тобою…” (1832)

Или:

Как луч зари, как розы Леля, Прекрасен цвет ее ланит, Как у мадонны Рафаэля, Ее молчанье говорит. “Как луч зари…” (1832)

В ранней лирике любви видна попытка Лермонтова преодолеть одиночество. Однако надежды обманули юношу:

Поцелуями прежде считалЯ счастливую жизнь свою, Но теперь я от счастья устал, Но теперь никого не люблю. “Поцелуями прежде считал…” (1832)

Вера в дружбу и любовь пришла позднее, в годы зрелости, когда поэт убедился в том, что “напрасно с враждой боролася любовь”.

В лирике последних лет тоже иногда звучат грустные ноты. Но в целом она оптимистична.

Поэт, веря в дружбу и любовь, преодолевает чувство одиночества. В стихотворении “Спеша на север из далека” (1837) он обеспокоен, как его, изгнанника, встретят на родине друзья:

Найду ль там прежние объятья? Старинный встречу ли привет? Узнают ли друзья и братья, Страдальца после многих лет?

Если человек одинок, жизнь невыносимо тяжела и бессмысленна.

Вспоминая путь своего друга А. И. Одоевского, Лермонтов с радостью отмечает, что до конца жизни

В нем тихий пламень чувства не угас:Он сохранил и блеск лазурных глаз, И звонкий детский смех, и речь живую, И веру гордую в людей и жизнь иную.

Вера в людей, способность на бескорыстную преданную дружбу – прекрасные качества человеческой души:

Мир сердцу твоему, мой милый Саша!Покрытое землей чужих полей, Пусть тихо спит оно, как дружба нашаВ немом кладбище памяти моей!

Если в ранней лирике чаще всего речь идет о трагическом исходе любви, о невозможности встречи влюбленных в будущем, то теперь поэт верит, что дружеские отношения можно и должно хранить в течение всей жизни. Вот два отрывка из различных стихотворений ни одну и ту же тему:

Прости! – не жалей безрассудно, О краткой любви не жалей:Расстаться казалось нам трудно, Но встретиться было б трудней!

Посвящение “Прости! Мы не встретимся боле…” было написано в 1832 году. В стихотворении 1841 года эта тема освещена по-иному. Образ любимой поэт носит в душе, слышит ее голос, мечтает о встрече с ней:

И все мне кажется: живые эти речиВ года минувшие слыхал когда-то я;И кто-то шепчет мне, что после этой встречиМы вновь увидимся, как старые друзья. “Из-под таинственной холодной полумаски” (1841)

Для любовной лирики зрелых лет характерны многообразие содержания, индивидуализация лирического героя, искренность чувства, простота и естественность поэтической речи.