Тема Родины в поэзии Анны Ахматовой

Анна Ахматова “гостила на земле” в трагическую эпоху, – трагическую прежде всего для России. Тема Родины претерпевает в творчестве Ахматовой сложную эволюцию. . Само понятие родины менялось в ее поэзии. Сначала родиной было Царское Село, где прошли ее детские и юношеские годы. По аллее проводят лошадок, Длинны волны расчесанных грив.

О пленительный город загадок, Я печальна, тебя полюбив. Потом родиной становится Петербург. Здесь проходит молодость, Любовь, встречи с друзьями, поэтические вечера, первая известность – все это связано с Петербургом:

Был блаженной моей колыбелью Темный город у грозной реки И торжественной брачной постелью, Н ад которой держали венки Молодые твои серафимы, – Город, горькой любовью любимый.

В годы народных бедствий Ахматова сливается с русским народом, считая своей Родиной всю страну. Анна Андреевна восприняла судьбу России, как собственную судьбу. Вместе с Родиной она несла свой крест до конца, не изменила ни ей, ни самой себе. Проследим эволюцию этой темы в поэзии Ахматовой. Первые сборники стихотворений – “Вечер” и “Четки” – посвящены, в основном, любовной теме.

Сборник “Белая стая” включал в себя стихотворения, написанные в 1912-1916 годах, в период больших потрясений и испытаний для России. Первая мировая война принесла большие изменения и в жизнь Ахматовой. Ее муж, поэт Николай Гумилев, уходит на фронт. Анна Андреевна долго и тяжело болеет. Личная драма объединяется в сознании поэта с драмой национальной.

В “Белой стае” тема Родины заявлена с большой силой. Здесь мы не найдем у Ахматовой того, что называют гражданской лирикой, не найдем каких-либо политических оценок. Война и смерть ужасают Ахматову как женщину. Еще Лев Толстой считал, что самый верный взгляд на войну и политику – у женщин, потому что они, казалось бы, наивно прилагают к временному вечные мерки Божественного откровения. Так, княжна Марья в “Войне и мире” пишет в своем письме: “…Он (князь Андрей) оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем…

Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного спасителя, учившего нас любви…” Морозное солнце. С парада Идут и идут войска.

Я полдню январскому рада, И тревога моя легка. Здесь помню каждую ветку

И каждый силуэт. Сквозь инея белую сетку Малиновый каплет свет.

Анна Ахматова может отождествить себя с известными в истории страдалицами за родную землю: “Мне с Морозовою класть поклоны… с Жанной на костер опять. ” Так она напишет в 1962 году в стихотворении “Последняя роза”. Может быть, это самое пронзительное свойство таланта Ахматовой. Но тема жертвенной любви к Родине появилась много раньше. Думали нищие мы, нету у нас ничего,

А как стали одно за другим терять, Так, что сделался каждый день Поминальным днем, – Начали песни слагать

О великой щедрости Божьей Да о нашем бывшем богатстве. Это стихотворение открывает “Белую стаю”. Стиль сборника, пронизанного трагическими предчувствиями, строг, аскетичен. Аскетизм во всем – вплоть до траурно звучащего ритмического рисунка дольника, – стихотворного размера, которым писала Ахматова.

В тяжелую для Родины годину и поэту не до прикрас. Сборник стихов “Подорожник” выходит в 1921 году. В Россию пришло время больших перемен. Одни принимали революцию и воспевали ее, другие уезжали в эмиграцию.

Ахматова, одна из немногих, выбрала третий путь. Стихотворения “Петроград”, “Не с теми я, кто бросил землю”, “Мне голос был ” далеки от приятия революции, но далеки и от политической ненависти. Анна Андреевна решает проблему нравственного выбора по-христиански. Она не просит, чтобы ее миновала горькая чаша, не бежит от судьбы. Стихотворение “Ты – отступник” адресовано конкретному человеку, в основе его ситуация из личной жизни Анны Ахматовой.

Ее близкий друг, художника Борис Анреп уезжает из России в Англию. Для чего ты, лихой ярославец, Коль еще не лишился ума, Загляделся на рыжих красавиц

И на пышные эти дома? Так теперь и кощунствуй, и чванься, Православную душу губи,

В королевской столице останься И свободу свою полюби. В стихотворении звучит горький упрек человеку, предавшему не только свою любимую, но и свою страну, свою веру, святые иконы.

Он губит свою “православную душу”, как бы отдавая ее дьяволу, и теперь “не страшны ни моря, ни битвы/ Тем, кто сам потерял благодать”. Иноземная свобода противопоставляется “благодати”. Спасти душу отступника может лишь молитва праведника (“оттого-то но время молитвы/ Попросил ты тебя поминать”). Спор с Анрепом продолжается и позже в лирике Ахматовой.

Анна Андреевна твердо стоит на своем: Высокомерьем дух твой помрачен, И оттого ты не познаешь света. Ты говоришь, что вера наша – сон И марево – столица эта.

Ты говоришь – моя страна грешна, А я скажу – твоя страна безбожна. Пускай на нас еще лежит вина, – Все искупить и все исправить можно.

Чувство ответственности за события, происходящие в России, слышится в этих строках. И действительно, Ахматова отличалась от других поэтов осознанием собственной великой миссии. Она была уверена в том, что огромное значение имеет каждый шаг, каждое действие, каждое слово ее в эту трагическую для Родины пору. Недаром в конце жизненного пути она скажет: “Но я предупреждаю вас, Что я живу в последний раз”.

Здесь следует сказать о том, что Анна Андреевна, человек верующий, свою жизнь и судьбу рассматривала как возможность отработать все свои долги, чтобы закончить цикл воплощений на Земле. “Смерти нет, это всем известно, /Повторять это стало пресно, /А что есть, пусть расскажут мне…” И несомненно, что стоицизм, проявленный ею в “годы страшных лет России”, имел своим истоком ее сложное, далеко не всем понятное и доступное мировоззрение. Для Анны Ахматовой Россия всегда была связана с народными традициями и православием, какие бы бесы пытались погубить душу родной страны. Стихотворение “Мне голос был…” в первоначальной редакции имел две строфы, в которых кратко дана историческая зарисовка, очень важная для понимания смысла дальнейшего диалога:

Когда в тоске самоубийства Народ гостей немецких ждал И дух суровый византийства

От русской церкви отлетал, Когда приневская столица, Забыв величие свое, Как опьяневшая блудница, Не знала, кто берет ее, – Мне голос был…

Героиня этого стихотворения поставлена перед нравственным выбором. Нездешний голос зовет ее, предлагая покинуть грешную Россию. Но она решает остаться, принимая судьбу Родины как крестный путь. Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух, Чтоб этой речью недостойной Не осквернился скорбный дух.

По силе духовной, по мощи самоотречения этому стихотворению нет равных в русской поэзии! Надо признать, что Анна Ахматова совершила подвиг души и просто человеческий подвиг, оставшись в советской России в 1917 году. Ведь она как никто другой понимала суть событий. В другом стихотворении сборника “Подорожник” сказано:

А здесь уж белая дома крестами метит И кличет воронов, и вороны летят. В стихотворении 1922 года, вошедшем в сборник “Anno Domini”, Ахматова отделяет себя от всех эмигрантов, от всех, кто “бросил землю”. Бежавшие вызывают у Ахматовой жалость, а не презрение. В этом стихотворении повторяется формула “А здесь” и образ стихийного бедствия, охватившего родную землю:

А здесь, в глухом чаду пожара Остаток юности губя, Мы ни единого удара

Не отклонили от себя. И знаем, что в оценке поздней Оправдан будет каждый час…

Но в мире нет людей бесслезней, Надменнее и проще нас. Стихотворение “Петроград” продолжает эту тему. Здесь А. Ахматова чувствует свою связь со всеми, кто остался на Родине, она уже не одинока.

На помощь приходят и образы вечной книги. Вот перед нами строки стихотворения “Лотова жена” из цикла “Библейские стихи”: Лишь сердце мое никогда не забудет

Отдавшую жизнь за единственный взгляд. Нетрудно догадаться, почему Ахматова сближает свою судьбу с участью жены Лота, не желавшей покинуть родной город даже тогда, когда родину постигла Божья кара. Эпитет “родной”, относящийся к Содому, душераздирающе точен. А “красные башни” уж не ассоциация ли с родными кремлевскими?

Сохраняя цельность души, принимая со смирением тяжкие испытания, Ахматова ощущает внутренний свет. И это настоящее чудо. Свет, например, должен воссиять в самом несчастном евангельском городе Капернауме, где так много было убогих и “нищих духом”, то есть смиренных. Все расхищено, предано, продано, Черной смерти мелькало крыло,

Все голодной тоскою изглодано, Отчего же нам стало светло? Ахматова полностью сливается с русским народом в поэме “Requiem”, посвященной страданиям репрессирован страны. В поэме можно выделить несколько смысловых планов. Первый план представляет личное горе героини – арест сына.

Но голос ее сливается с голосами тысяч женщин-сестер, вдов репрессированных. И это второй план – как расширение личной ситуации. Ахматова говорит от лица своих “невольных подруг”. Она обращается к страницам истории России времен стрелецкого бунта, подобно тому как А. С. Пушкин в стихотворении “Какая ночь!

Мороз трескучий…” в картине кровавой казни, отнесенной к временам опричнины, оплакивал гибель декабристов. Евангельский сюжет “Распятия” расширяет рамки поэмы до общечеловеческого масштаба. Поэма построена по образцу жанра реквиема, она содержит как бы хоровые и сольные партии, фрагментарность обусловлена сменой голосов воплениц. “Requiem” – не только самое личное, но и наиболее всеобщее из произведений Ахматовой, поэма истинно народна и по содержанию, и по форме. Фольклорные элементы используются для передачи трагедии всего народа. В годы Великой Отечественной войны Ахматова, ощущая свою жизнь как часть народного бытия, пишет стихи, отражающие духовный настрой сражающейся России, Интимная лирика почти исчезает, стихотворения наполнены тревогой за судьбу Отечества.

В цикл “Ветер войны” входят стихотворения, утверждающие силу, волю, мужество народа. И снова лирическая героиня Ахматовой – мать, жена, сестра, провожающая русского солдата. Заключительным аккордом звучит стихотворение “Родная земля”. В нем представлены разные значения слова “земля”. Это и грунт (“грязь”), и пыль (“хрустит на зубах”), но это и нравственная почва, и первоматерия (“ложимся в нее и становимся ей”).

В позднем творчестве Ахматовой Родиной. становится просто русская земля и все, что на ней находится. В патриотизме Ахматовой нет ни тени гордыни. Нет, и не под чуждым небосводом, И не под защитой чуждых крыл, – Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был.

“Я не переставала писать стихи. Для меня в них – связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных”, – скажет она потом. Когда-то “сероглазый король” Николай Гумилев верил в то, что миром будут править поэты.

Они и правят, только не миром, а тем царством, которое “не от мира сего”. Но никогда еще ни один пророк и ни один поэт не отрекался от своего языка и своего народа, несмотря на “разоренный дом”. “Я верна осталась/ Печальной родине моей”, – писала Ахматова в 1935 году. Там же предсказала она нам “покаянные рубахи”, предписала “нам со свечой идти и выть” (“Зачем вы отравили воду…”).

Известно, какая судьба ждет пророка в его отечестве! Даже участь блудного сына куда завиднее. Но звание Поэта обязывает..