Третий лишний

Третий лишний. “2000”, 26.05. 2006г.

В “2000” (03.03.2006 г.) помещены, казалось бы, две диаметрально противоположные по содержанию, но имеющие внутреннюю логическую связь статьи, касающиеся проблем воспитания (“Палка о двух концах” и “Кибервоспитание”: новое слово в общении”). Материал Г. Горбачева о “кибервоспитании” требует отдельного и глубокого рас-смотрения с точки зрения психологии и философии. Поэтому не станем углубляться в его суть, хотя тема чрезвычайно интересная и актуальная.

Издавна в педагогической среде существует принцип: “учитель – воспитай ученика!” Однако Г. Горбачев с некоторой эйфорией пишет: “Новые информационные технологии уже в ближайшем будущем изменят характер обучения и воспитания подрастающего поколения. Педагогика станет дистанционной. Не исключено, что такой подход сделает ненужными университеты, школы и детские сады. Присутствие учителя ребенку не потребуется.

Донести до воспитанника слово наставника сможет и компьютер”.

Утопизм данного пассажа удивителен, хотя в одном автор, безусловно, прав: грядет принципиальная перестройка идеологии (вернее, философии) образования. Массовые формы образования все больше уступают место индивидуальным.

Однако автор забывает о “социализации” личности, которая не может эффективно проходить в виртуальном киберпространстве. Именно “слово наставника” является для ребенка источником информации, связывающим его с человеческим обществом.

Даже самый совершенный компьютер не сможет передать тончайшие нюансы выраже-ния глаз собеседника, теплоту человеческих рук.

Вызывает откровенное недоумение и “методика” кибервоспитания, рекомендуемая, по утверждению Г. Горбачева, психологами и основанная на “языке подарков”. Это же от-кровенный перевод межличностных отношений в рамки формулы “товар – деньги – товар”. Правда, чуть ниже автор предсказывает подобной меркантилизации вполне прогнозируемый результат: “она может аукнуться потребительским отношением к роди-телям”.

Не только может, но и обязательно “аукнется”, и не только к родителям, но и к обществу вообще.

Именно в этом обнаруживается логическая связь с заметкой “Палка о двух концах”. На первый взгляд случай, произошедший в Ужгородской школе № 12, выглядит диким и беспрецедентным, на самом деле он вполне закономерен и предсказуем. Это будничная реальность нынешней школьной системы, и в подобной ситуации могут оказаться многие ученики и учителя.

В современном обществе как-то спонтанно изменилась модель межвозрастных взаимо-отношений. Если несколько десятилетий назад бытовала общественная установка “Ува-жай старших: старики всегда правы”, то сейчас этот девиз изменился на противопо-ложный. Патриархальная семья уступила место воинствующей либерально – эгоцент-ричной, которая легко создается, не имеет прочных внутренних связей и соответственно легко распадается.

Такая семья не способна воспитывать уважение к старшим.

Индивидуализм, навязываемый вещизм становятся мерой всего – общество неизбежно приходит к гипертрофированному эгоизму. Эгоцентризм современных детей оказался возведенным в общественную норму. Если еще 40-50 лет назад ребенка на улице или в общественном месте мог пожурить любой взрослый за плохое поведение, а дома за информацию об этом тоже по головке не погладят, то сегодня все наоборот. Иной раз взрослому опасно пройти по улице. Общество перестало быть совокупным воспитателем.

Именно в этом заключено принципиальное отличие западной культуры от восточной.

В пору моего школьного детства мы также были не розовыми ангелочками, но автори-тет учителя был бесспорным.

Иной раз услышишь: вот, мол, раньше были учителя, не то что нынешние… Утверж-дение спорное. Вне всякого сомнения, нынешний преподаватель более образован, но его роль в обществе претерпела определенные изменения: если раньше он был практически единственным источником информации как для детей, так и для родителей, то сегодня ученики черпают информацию из многих источников, где она подается и в большем объеме, и в более удобной и привлекательной форме. Это снизило социальный статус учи-теля и ударило по его авторитету.

Решить эту проблему должно законодательство путем принципиальной перестройки системы образования и отношений внутри нее.

Читаю ужгородскую историю и возникает вопрос: как очаровательные первоклашки к пятому классу превращаются в жестоких эгоистов, которые “могли даже позволить себе плевать в седого учителя”? Здесь налицо явная ошибка преподавателя начальных классов. Если он поддерживает дисциплину в классе грозным окриком или истеричным визгом, то в пятом классе совладать с этими ребятами будет весьма сложно даже опытному настав-нику, не говоря уже о молодых учителях или работающих пенсионерах.

Поведение ученика в школе зависит и от отношений в семье. Если ребенок испытывает жесткий прессинг со стороны родителей, то в школе он ведет себя вызывающе. Чувство достоинства и самолюбия требует компенсации, и он свою обиду и злобу на весь взрос-лый мир вымещает на более слабых одноклассниках или бесправных учителях. Приведу тревожные данные: “В Украине ежегодно увеличивается количество несовершеннолет-них, осужденных за совершение преступлений. Если в 1991 г. было осуждено 11,4 тыс. подростков, то в 2004 г. этот показатель вырос до 21,8 тыс.

Преступность непрерывно молодеет: за 13 лет количество осужденных в возрасте 14-16 лет выросло с 17 до 30%” (“2000”, 17.03.06 г., ВЗ). И это лишь надводная часть айсберга.

К сожалению, школа, несмотря на постоянные призывы к демократизации, остается авторитарной. И только благими намерениями этого не изменить – необходимо правовое обеспечение всех участников процесса обучения, включая и родителей. Они оказались в наиболее комфортном положении на “ниве образования и воспитания” и зачастую не несут никакой (кроме формальной) ответственности перед обществом за воспитание и обучение своего чада. Возникает резонный вопрос: почему законодательство за нанесение материального ущерба предусматривает ответственность родителей, а за вызывающее поведение ребенка, наносящее моральный (иногда и физический) ущерб учителю, – нет?

Где логика?

“Позвольте, – возопит чадолюбивый родитель. – У нас же демократизация и гумани-зация!” В том-то и дело, что мы “гуманизацию” поняли как вседозволенность. А этого в правовом и демократическом обществе быть не должно. Вот и получилось, что учитель реально беззащитен перед распоясавшимся ребенком и его родителями.

Школьные взаимоотношения нуждаются в регулировании специальным кодексом, имеющим силу закона, чтобы все участники процесса обучения и воспитания имели стро-го сбалансированные и равноценные права и обязанности. Педагогическая система Я. А. Коменского предусматривает образование и воспитание как систему двухсторонних от-ношений “субъект – объект”, где роль субъекта отводится учителю, а объекта – учени-ку. Время трансформировало не только социально-экономические, но и психологические и прочие реалии.

Теперь на “ниве просвещения” взаимодействуют три равноиенных субъ-екта, а отношения между нами так и не превратились в партнерство и сотрудничестю. А ведь именно в них нуждается современная школа.

Сегодня существует система нормативно-правового обеспечения процесса образования, но из нее каким-то образом “тактично” исчез родителъ как субъект процесса образования и воспитания. Так, в почти 600-строчной “Национальной доктрине развития образования” слово “родители” употреблено всего 3(!) раза, а “семья” – один, в законе “06 образо-вании” (от 07.12. 2000 г.) – соответственно 13 и 9 раз.

Практически все эти упоминания связаны с понятием “дети-сироты”, а потому к истинным родителям отношения в общем-то не имеют.

Возможно, это проявление “роди-мых пятен” старой школы? Тогда возьмем документ посвежее: “Концепция общего среднего образования (12-летняя школа)”, утвержденная МОНУ 22.11. 2001 г., № 12/5-2. И тут слово “родители” употреблено 4 раза, а “семья” – дважды. Иной раз статистика весьма красноречива.

Не менее красноречиво и количе-ственное сравнение прав и обязанностей субъектов образовательного процесса, прописанных в законе “Об образовании”, который занимает 1120 строк.

Законодатель фактически “отделил” родителей от образовательного процесса, за что те платят полным равнодушием к делам школы, а зачастую и собственных детей. Чтобы убедиться в этом, проанализируйте посещаемость родительских собраний.

В торговле существует принцип: “покупатель всегда прав”. Нечто подобное негласно бытует и в школе, поэтому учитель постоянно оказывается в положении оправдыва-ющегося и частенько вынужден “отбиваться” от необоснованных, но настойчивых претензий не всегда компетентных родителей.

Но если учеников пытаются хоть как-то образумить и преподаватели, и часть родите-лей, то последние чувствуют себя вольготно и независимо: что хочу, то и ворочу. В этом и заключена острейшая социальная проблема: как вернуть родителей в образовательный процесс.

Однако вернемся к “Палке о двух концах”… Не удивила реакция школьного профкома, который сразу же осудил действия педагога. Возникает ряд юпросов к школьному пед-коллективу. Какое содержание члены ПК вкладывают в такое понятие, как защита интере-сов и прав несчастных учителей своей школы? Почему они не упредили происшествие и своевременно не помогли своему коллеге, над которым малолетние тираны измывались регулярно?

Где же их корпоративная солидарность? Ведь от подобных выходок учеников не застрахован ни один учитель. (Может, государству следует предусмотреть для защиты учителей особый вид страхования от подобных случаев?)

Не обвиняйте меня в огульной защите “чести учительского мундира”. Но посмотрите, какая существует солидарность в правоохранительных и государственных органах, у во-енных, у представителей других профессий. Отсутствие здоровой корпоративности среди учителей ведет к индивидуализму и скрытому (а иной раз и открытому) соперничеству.

А при конкуренции все средства хороши, в том числе и осуждение коллеги, который нуждается в искреннем сочувствии и правовой помощи. Затурканного и загнанного в угол учителя некому зашитить ни от произвола государства, чиновников, “чадолюбивых” родителей с ограниченной ответственностью, ни от разнузданности детей.

И после всего этого общество хочет привлечь в школу молодежь?! Тщетные мечты. Будущие учителя, побывав на педпрактике, видят, с каким психологическим давлением, иногда доходящим до откровенного террора, им придется столкнуться в школе за мизер-ную зарплату.

Чтобы учитель мог нормально работать, необходимо предоставить ему возможность реального самоуправления. Чем-чем, а словами “демократия”, “самоуправление”, “творчество” вышеперечисленные документы сдобрены обильно. Вот только за-конодатель “забыл” определить процедуру функционирования органов гражданского самоуправления независимо от чиновничества. Фактически учитель надежно изолирован от разработки условий функционирования образовательной системы.

Нормативно-правовая база образования в Украине формируется исключительно чиновниками и не проходит через “сито” гласного обсуждения педагогической общественностью.

Сегодня нельзя без тревоги не отметить то, что “кибернетизация” воспитания и обще-ства уже дает свои первые плоды: она ведет к стремительной самоизоляции личности, к ее взаимоотчуждению от общества, к появлению массового “одиночества” личности в толпе, что приводит все к большему равнодушию к боли и переживаниям других.

Я абсолютно согласен с тем, что проблема, которая “призраком бродит” по нашим школам, состоит в незащищенности учеников от педагогов, а с другой стороны – учите-лей от школьников на уровне права.

Геннадий ГУБИН, Ромашкнно

(2 votes, average: 3.00 out of 5)

Твір на тему: Третий лишний