Уроки царя Эдипа

Бывшая моя ученица, теперь уже сама преподающая в школе русский язык и литературу, дала шестиклассникам задание придумать сложные слова, начинающиеся с корня Сам.

Ну чего ожидает от одиннадцатилетних детей наше педагогическое сознание? Самоуверенность, Самоутверждение, Самообладание?.. Ничуть не бывало.

– Вы догадываетесь, что они сразу все написали? – спрашивает меня, вздыхая.

– Неужели Самоотверженность?

– Нет. Самоубийство!

Одиннадцатилетние Дети. Вот так.

Иногда по фразе, сказанной на уроке ребенком, по промелькнувшей оговорке в школьном сочинении узнаешь больше о своем времени, чем из теленовостей или аналитических статей солидных газет. Никакие экономические, никакие политические реформы не двинутся с места до тех пор, пока господствующим настроением будет ощущение брошенности, обманутости, растворенности в каком-то липком хаосе серых будней, в бесперспективности любого честного начинания.

И дело здесь не в правительственных решениях, не в чьей-то внешней злой воле, а в нас самих. В тотальном недоверии друг к другу, в неумении быть интеллектуально самостоятельными, в неспособности противостоять обстоятельствам, которые у нас в России всегда таковы, что легче плюнуть и бросить, чем довести до конца. Дети, кстати, чувствуют уязвимость взрослых замечательно.

И делают свои выводы.

Проблема страны не в строе, не в экономике, не в засилии коррупции и криминала, а в Человеке. Мы по-человечески не готовы к переменам, к героическому противостоянию лени и глупости, к необходимости спрашивать прежде всего с себя и требовать от себя, невзирая на то, что окружающие, а тем более власть предержащая, как правило, подают мало примеров высоконравственной и бескорыстной жизни.

К несчастью, социалистический эксперимент приучил-таки народ к пресловутому коллективизму, не имеющему ничего общего с человеческой солидарностью. Наше время самоубийственно потому, что мы морально безответственны и никак не хотим понять простую истину: то, что кто-то (пусть даже их большинство) лжет и ворует, не обеляет, не смягчает, не оправдывает моей лжи или стремления украсть. Сегодня надо шагать не в ногу. Сегодня надо начинать не с социальной практики, оглядываясь на других, а с индивидуальной переоценки всех ценностей и утверждения их на уровне личного деяния.

Сегодня добро, честность, любовь, благородство, сам смысл твоего существования надо заново каждый день оправдывать и защищать самому.

А для этого требуется быть. Быть человеком. Вот тут-то нас и подстерегают скрытые подводные скалы. Большинство ведь убеждено: человек – это я, просто по праву рождения, по своей видовой принадлежности.

И делает ошибку, поскольку духовность (а именно это выделяет человека из мира природы, отличает от других живых существ) – не автоматическое состояние. Пребывать в нем – постоянный тяжелый труд, я даже сказал бы – искусство, которому надо учиться.

Если всерьез рассматривать роль литературы и других предметов гуманитарного цикла в современной школе, то, с моей точки зрения, они прежде всего призваны раскрывать перед ребенком – маленьким человеком – Неавтоматичность его человеческого бытия. Это вообще сейчас самое главное, это то, во что в конце концов упираются все наши проблемы. Чтобы Быть, требуется усилие. Его не требуется, если решишься Не быть.

Вот скрытая подоплека Самоубийственной направленности мыслей многих сегодняшних подростков, ищущих выход в наркотиках, в мнимом братстве полукриминальных и криминальных групп. Потребность раствориться в некой социальной среде, где тебе гарантировано автоматическое опознавание в качестве своего, все из того же ряда уклонений от бытийности. Есть и куда более изощренные и технически совершенные способы: например, виртуальные компьютерные сны.

Некоторые из фанатов теперь предпочитают общаться с себе подобными только через Интернет. Как будто их в самом деле тяготит собственная материальность и страшно соприкоснуться с другим вживе. Вечный гамлетовский вопрос наше время формулирует заново.

Можно затевать сколько угодно программ борьбы с молодежной наркоманией и преступностью, но эффект их будет невелик, пока останется незатронутой основа явления