“Ванька”, анализ рассказа Чехова

Рассказ А. П. Чехова “Ванька” известен всем любителям литературной классики практически со школьной скамьи. Этот рассказ написан в 1886 году уже Более сотни лет входит во все школьные учебники по литературе.

О чем же повествует данный рассказ? Кажется, будто он о нелегкой судьбе мальчика. Он становится объектом насмешек подмастерьев, его лупят и не кормят хозяева, ему мешает спать “ребятенок” хозяина и т. п. Но в то же время в рассказе “Ванька” говорится вроде бы и о наивности главного персонажа, который не может правильно написать на конверте адрес, в сознании которого прочно засел “необыкновенно юркий и подвижный старикашка…”, являющийся как бы избавителем мальчика от всех неприятностей.

В результате чего и Ванька Жуков, и его “мучители” изображаются так, что перед глазами вырисовывается картина той гнетущей обстановки, что была характерна для русской жизни того времени.

При кажущейся простоте и легкости понимания рассказ имеет довольно Сложную композицию. Ванька Жуков несколько раз прерывает письмо то репликами повествователя, то своими воспоминаниями, то знаменитым описанием пейзажа.

В этом произведении очень важно обратить внимание на одну деталь предметного мира: окно, в которое смотрит Ванька и в котором отражалось мелькание его свечи. Именно после слов об этом изображении начинает описываться тот деревенский уют, в который так стремится попасть тоскующий Ванька. Стало быть, в этом месте повествования уже можно вести речь о появлении некоего необычного пространства за окном, куда в конечном итоге устремляется мысль героя.

В этом пространстве можно наблюдать целый разноцветный мир. Он Более правдоподобен, чем изрядно надоевшая герою сапожная мастерская в Москве. К примеру, в процессе описания этого мира довольно часто используются глаголы в настоящем времени, а при описании московского пространства преобладает прошедшее время.

В отличие от безмолвного московского мира, который окружает Ваньку Жукова и в котором “хозяева и подмастерья ушли к заутрене”, в том “заоконном” мире слышно задорный голос дедушки Константина Макарыча (“Отдирай, примерзло!”; “Табачку нешто нам понюхать?”; “Держи, держи… держи! Ах, куцый дьявол!”).

Важно то, что окно становится входом в то пространство, откуда к Ваньке приходит так сильно ожидаемый им ответ от родного дедушки. “Теперь, наверно, дед стоит у ворот, щурит глаза на ярко-красные окна деревенской церкви…” Окно Ваньки в московской мастерской, в котором отражается свеча, и окна деревенской церкви, в которых виден свет свечей и лампадок, косвенно сближаются автором. Кажется, будто взгляды Ваньки в темное окно и деда на окна деревенской церкви мистическим образом встречаются в рождественскую ночь. Ближе к заключительной части произведения в том же пространстве за окном появляется рождественская елка, за которой вместе идут Ванька и дед.

Очевидно, ставший Крылатым выражением адрес “на деревню дедушке” не поспособствует Ванькиной затее: дедушка Константин Макарыч никогда не получит жалобное письмо сироты-внука.