Бунтующий герой в поэме В. В. Маяковского “Облако в штанах”

Большинство стихов Владимира Маяковского содержат в себе сатирическое и бунтарское начало. Он высмеивает мещан, бюрократов, толпу, обывателей, он выступает на стороне сильных, бесстрашных людей, готовых до последнего вздоха защищать свои идеи. Несомненно, Маяковский и сам был таким: смелый, энергичный, вдохновляющий, желающий обрести при жизни “идеальное” будущее.

И он не только хотел, но и делал все возможное для достижения совей цели. Как и любая сильная личность, Маяковский был одинок и недопонят, он сам всегда противостоял обществу. Все эти мысли – об одиночестве, о бунтарстве и многом другом выражены в дореволюционной поэме “Облако в штанах”.

Для того, чтобы понять, против чего восстает герой, мы должны разгадать, что это за человек. С начальных строк мы понимаем, что он молод: У меня в душе ни одного седого волоса, и старческой нежности нет в ней! Мир огромив мощью голоса, иду – красивый, двадцатидвухлетний. Герой влюблен в некую Марию, которую он дожидается почти половину первой части.

Любовь эта – самая настоящая страсть. Герой “прекрасно болен”, “у него пожар сердца”. Великолепная картина пожара создается реализованной метафорой. Тушить горящее сердце героя приезжают пожарные. Блестящие!

В касках! Нельзя сапожища! Скажите пожарным: на сердце горящее лезут в ласках. Из второй части поэмы мы понимаем, что герой – поэт.

Основное противопоставление всего произведения – поэт и толпа. С такой позиции становится понятна первая строфа: Вашу мысль, мечтающую на размягченном мозгу, как выжиревший лакей на засаленной кушетке, буду дразнить об окровавленный сердца лоскут, досыта изыздеваюсь, нахальный и едкий.

Автор говорит о конфликте поэзии и окружающего мира. Желание творцов петь про барышню, “и любовь, и цветочек под росами” не соответствует требованию сегодняшнего дня. Лирический герой отвергает все псевдоромантическое и возвышенное и выбирает участь стать певцом “каторжан города-лепрозория”, которые, по его мнению, чище “венецианского лазорья, / морями и солнцами омытого сразу!” Именно здесь, в этом пошлом страшном мире, где давка “выхаркивается” на площадь, а улица кричит: “Идемте жрать!”, живут истинные хозяева жизни. Те, кто держит “в своей пятерне / миров приводные ремни!”

Тринадцатым апостолом называет себя лирический герой. Его бунт направлен, в первую очередь, против людей, не желающих видеть истинное положение вещей, мечтающих закрыть глаза и не видеть грязи окружающего мира. Особое негодование вызывают у героя люди искусства. Казалось бы, именно они должны стремиться к освещению всех событий в истинном свете, а не к побегу от реальности в башню из слоновой кости.

Надо сказать, что позиция героя и автора чрезвычайно резка. Только взрыв, эпатаж могут сотрясти погрязшее в бездействии общество – вот мнение лирического героя. Отсюда желание даже пойти на то, чтобы выкрикнуть перед своей казнью: “Пейте какао Ван-Гутена”, лишь бы не бездействовать.

Едким нападкам героя подвергается поэт Игорь Северянин. Как вы смеете называться поэтом и, серенький, чирикать, как перепел! Сегодня надо кастетом кроиться миру в черепе!

Художники, не ставшие с лирическим героем, ему ненавистны. Он называет их голодненькими, потненькими, покорненькими. Всячески унижает, издевается и смеется над ними.

Конечно, невозможно не заметить некоего максимализма в суждениях лирического героя. Именно для этого во второй строфе произведения он сразу оправдался – я молодой. Предчувствие грядущей революции сквозит через весь текст поэмы. Ощущение могучести и силы, презрение к слабым, старым и консервативным свойственно молодости. Но именно такая могучая сила может сдвигать миры, изменять строй, совершать революции.

К сожалению, во всем есть оборотная сторона медали. “Если бы молодость знала, если бы старость могла” – гласит русская поговорка. Энергия молодости должна быть подкреплена мудростью и верой. Рубить с плеча не всегда бывает полезно и верно.

Ведь, размахнувшись, можно срубить и сук, на котором сидишь. Поэма “Облако в штанах” позволяет нам сегодня почувствовать атмосферу предреволюционных лет, проникнуться тем особым пониманием жизни, которое было свойственно только Маяковскому.