Стихотворение М. Ю Лермонтова “Листок” (восприятие, истолкование, оценка)

Стихотворение М. Ю. Лермонтова “Листок” было написано в 1841 году. Центральный образ стихотворения – гонимый жестокой бурей листок. Это символ одинокого существования, скитальческого, бесцельного.

Не Лермонтов является автором этого символа. До него образ одинокого листка был широко известен и использовался такими художниками, как французский поэт Антуан Арно, который был изгнан за приверженность Бонапарту после его свержения, В. А. Жуковский, И. И. Козлов, Д. В. Давыдов. Тема стихотворения “Листок” – поиски страдающей и одинокой душой спокойствия и тепла в реальном мире. Лирический сюжет стихотворения развивается в аллегорической форме, он построен на противопоставлении как бы двух миров: листка и чинары. Листок-“странник” переживает враждебность окружающего мира: жара и холод заставляют его сохнуть и увядать, солнце против него.

И когда оно есть и когда – нет, ветер также жесток по отношению к листку. Но с чинарой ветер и солнце живут в дружбе и согласии: С ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская, Я солнцем любима, цвету для него и блистаю.

Их миры несовместимы. Мир листка-“странника” – это бесприютное одиночество. Стихотворение было написано в зрелый период, поэтому одиночество лишено романтического ореола. Мир листка – это также горе, беспокойство: “увял он от холода, зноя и горя”, “увял я без сна и покоя”.

Лермонтов уже не стремится к “покою” и “сну”, как, например, в стихотворении “Выхожу один я на дорогу”. Мир чинары также не идеальный. Это мир забвения отгороженности от реальной жизни: “Ты много видал – да к чему мне твои небылицы?”. Ее существование – самодовольно и самодостаточно, она живет в своем мире и не желает знать ничего, что может вывести ее за его границы. Герой ранней лирики Лермонтова отвергал мир беспечного блаженства.

Он был для него решительно неприемлем. Теперь листок-странник даже в чуждом ему мире хочет найти избавления от тоски и одиночества: И странник прижался у корня чинары высокой; Приюта на время он молит с тоскою глубокой. Рядом с роскошным, цветущим, полным жизни деревом пыльный желтый листок выглядит как-то “ущербно”. Может еще и поэтому чинара не захотела приютить его?

Нет, наверное: ее ведь уже и райские птицы “утомили”, а они куда роскошнее листка. В мире, где ревностно оберегают собственный покой и безмятежность, нет места состраданию и пониманию. Словами чинары: “На что мне тебя?.. Иди себе дальше; о странник! тебя я не знаю!..” – стихотворение заканчивается.

Они оставляют у читателя ощущение недосказанности. Хочется узнать, что же случилось с листком потом? Но такой конец стихотворения имеет содержательное значение. Чинара говорит листку идти дальше, но дальше – море.

Об этом мы понимаем из первой строфы: “И вот, наконец, докатился до Черного моря”. И здесь опять прослеживается несовместимость двух миров. Чинаре море дает жизнь: “И корни мои умывает холодное море”, а обреченному на скитания листку оно сулит только гибель.

Листок в стихотворении созрел до срока. Это тоже аллегория. Это символ лермонтовского поколения, которое, как и листок, созрело преждевременно и стало вести бесцельную жизнь. А в путешествии листка на юг угадывается автобиографический мотив изгнанничества. Стихотворение написано пятистопным амфибрахием.

Это редкий в русской поэзии размер. Важным художественным средством в стихотворении является звукопись. Так, в качестве звукового повтора Лермонтов ставит слова “черный” – “чинара”: “У Черного моря чинара стоит молодая”.

Синтаксическая организация стихотворения способствует усилению ощущения враждебности и несовместимости листка в полете и чинары в спокойствии. Три первые строфы – это три бессоюзных предложения, части которых распространены и осложнены. Две последние строфы, посвященные чинаре, содержат пять предложений, которые она, уверенная в себе, не просто произносит, а “рубит”. В вопросительной и восклицательной интонациях чувствуются гнев и возмущение.

Так что же будет с листком-странником? Наверное, как это ни печально, он так и останется гонимым “жестокой бурей”, так и будет одиноко бесцельно скитаться по свету. Куда унесет его ветер – неизвестно.

Может – сразу в море, к верной смерти, а может, в течение всего времени, которое он прожил бы, если бы остался на своем дубе, будет носить его по свету. Но так и не найдет, не обретет листок желанного покоя. Может, ему стоило остаться на “родимой ветке”?

Пусть “отчизна сурова”, не лучше ли искать покоя в ней, чем в чужом мире? Ведь на чужбине никто не ждет страдающую душу скитальца, вдали от Родины трудно найти покой. Как уже говорилось, Лермонтов только продолжил развивать тему одинокого листка.

И на нем ее развитие не прекратилось. Образ листка-странника продолжит свою жизнь еще в творчестве таких писателей, как К. Г. Паустовский (“Разливы рек”), Л. М. Леонов (“Evgenia Ivanovna”), В. А. Луговский (“Кленовый лист”).